По данным доклада «Глобальный гендерный разрыв 2022» Всемирного экономического форума (ВЭФ), Казахстан улучшил свои показатели по гендерному неравенству и поднялся в глобальном рейтинге с 80 до 65 места.

Однако преподаватель Карагандинского университета имени академика Е.А. Букетова, социолог ОФ «Институт равных прав и равных возможностей Казахстана» Татьяна Резвушкина в интервью golos-naroda.kz сомневается в прогрессе нашей страны в вопросах преодоления гендерного неравенства.

- Средняя заработная плата мужчин существенно выше, чем женщин по основным группам занятий. Например, по мнению аналитиков ВЭФ, руководители мужского пола в Казахстане получают в среднем на 12,4% выше, чем руководители-женщины. Там, где требуется физическая сила, преимущества мужчин могут быть очевидными. А как быть, когда речь идет об интеллектуальном труде, когда функционал и профессионализм могут быть на равных? Как можно объяснить этот разрыв?

Я смотрела данные национального бюро статистики несколько недель назад, у нас в Казахстане 30% разрыв доходов мужчин и женщин. И то, это средние цифры. Есть профессиональные отрасли, где разрыв есть и более, и менее 30%. На государственной службе он меньше, потому что все регулируется очень жестко. Но если мы возьмем нефтегазовый сектор, там будет доходить до 200%. И в сельском хозяйстве очень существенный разрыв, это все можно фактически доказать.

Связано это с существованием гендерных стереотипов в казахстанском обществе по поводу того, что кормильцем, добытчиком является мужчина, а не женщина, а женская работа – это то, что не важно, то, что не приносит основной финансовой доли в семью, и поэтому и сами женщины не нацелены на то, чтобы зарабатывать, и мужчины считают, что им не нужно много зарабатывать.

- А что делать женщинам, которые не замужем?

Преобладает мнение, что те, кто не замужем, должны быстро выйти замуж. Считается, что у женщины всегда есть мужчина, который ее содержит: либо отец, либо брат, либо муж, либо любовник. Для них это очень странно, когда женщина самообеспечивает себя, свою семью, хотя у нас в Казахстане каждый третий брак распадается, и вообще странно, когда такое отрицание фактов идет. Так называемый контракт работающей женщины является доминирующим гендерным контрактом.

Мы считаем, что женщина должна работать, может работать и хорошо, когда она работает. Так считают и мужчины, и женщины, но когда речь идет об оплате труда – все включают такой стереотип, что женская зарплата – это то, что тратится на конфетки, на косметику, на одежку, но не на что-то серьезное.

- Хотелось бы так и тратить свою зарплату….

Мне бы тоже так хотелось. Но когда работодатель принимает решение, он всегда отталкивается от гендера своего работника: мужик должен зарабатывать, а она – женщина, и у нее кто-то есть, кто ей поможет. Так всегда считается. Причем девушке устроиться на работу всегда сложнее, чем юноше. У нее всегда будут спрашивать, замужем ли она и есть ли у нее дети, а у мужчины никогда нет ни жены, ни детей, он есть сам по себе, и ему назначают зарплату, чтобы он считал свой труд заслуженным.

Это глобальные данные, очень многие исследования это подтверждают. Когда речь идет о карьерном повышении, то всегда назначают мужчину. Мужчина – лучший руководитель. Он справится, с ним легче работать.

В нашем университете никогда не было ни одной женщины-ректора за 70 лет существования. Женщины доминируют на уровне заведующих кафедр, на уровне деканов уже не доминируют. На уровне проректоров – одна, на уровне ректоров – ноль. Чем выше вы поднимаетесь вверх по карьерной лестнице, тем меньше женщин.

Возьмите «Казахтелеком», где на руководящих постах нет ни одной женщины.

- Мы уже писали материал, что женщины-руководители на порядок эффективнее мужчин.

Да, есть глобальные исследования, что женщины менее поддаются коррупционным вещам, это тоже глобальный тренд.

Женщины лучше владеют управленческими функциями. Между тем, чтобы организовать день рождения ребенка и корпоративную сделку практически нет отличий. Нужно учитывать очень много нюансов, что люди с разными характерами: кто-то любит одно, кто-то другое, разный возраст. Женщины все это могут учесть, а мужчины нет.

Но зато мужчины 24/7 на работе, наши женщины разрешают им только работать, практически не заниматься детьми и ведением домашнего хозяйства, и поэтому в плане временного бюджета мужчины выгоднее, чем женщины, а женщина всегда на двух работах работает: дома и на работе, только вторая работа никогда не оплачивается, она рутинная, неинтересная.

Все считают, что мы рождаемся с талантами мыть, стирать, убирать, удовлетворять все потребности членов семьи.

- Как Вы можете прокомментировать недавний прогресс, согласно которому Казахстан сократил разрыв в гендерном неравенстве, шагнув с 80 до 65 места?

Мы не продвинулись ни в каком рейтинге. Мы наоборот упали по всем показателям. Это я точно знаю. У нас в правительстве уменьшилось количество женщин, единственную женщину-акима Кызылординской области, Гульшару Абдыкаликову, освободили от этой должности в апреле этого года. Число женщин-депутатов в мажилисе уменьшилось. Везде, по всем фронтам, идет уменьшение.

Единственное – ежегодно увеличивается количество работающих женщин, а во всем остальном мы теряем свои позиции, и очень серьезно.

- Вы, наверное, читали, как один блогер из Алматы разместил пост о том, что уволил всех женщин, которые работали в его компании.

Это абсолютно неприемлемо даже на законодательном уровне. Нужно было сразу министерству труда и социальной защиты населения вмешиваться в эту ситуацию и выяснять, что произошло. А человек этот афиширует свои действия, и многие люди его поддерживают, считают, что женщина должна рожать, а не работать, и никто не интересуется, чего же хочет сама женщина. Мужчины считают, что они таким образом несут добро, а то, что эти женщины лишились дохода и дополнительного питания, одежды и тд – это молодого мужчину не волнует. У нас, кстати, именно молодые мужчины настроены очень патриархально. Они апеллируют ценностями, которые очень консервативны в своем содержании. Особенно если они религиозны, из сельской местности и не образованны. 

- С какого времени Вы занимаетесь этой темой? Динамика ухудшается все время или иногда улучшается периодически?

- Я занимаюсь этой темой с 2000-х годов, и динамика очень цикличная. Казахстан всегда сидит на двух стульях. У нас ситуация ухудшается, как только происходит отсрочка отчета Казахстана по каким-нибудь международным индикаторам. Например, один раз в четыре года Казахстан выступает с докладом о гендерных правах на Генеральной ассамблее ООН. И, приближаясь к этому сроку, у нас очень быстренько начинают готовить предварительные доклады, перепроверять и подсчитывать. Заметив проблемные области, быстренько начинают принимать решения и назначать женщин.

Например, когда новый президент пришел к власти, он ввел 30% квоту для женщин, молодежи и лиц с ограниченными возможностями. Хотя по идее эта квота должна была быть только для женщин, а у нас в нее включили всех. И вот вам, пожалуйста, плюсик в достижении гендерного равенства. Но эта квота не была достигнута. У нас очень много профанируется, много заявляется, но по факту не достигается.

- По данным ВЭФ, по критерию равного доступа к политическим правам и возможностям страна находится на 103-месте из 146 стран. Видимо нет женского лобби.

Да, женского лобби нет, и это одна из основных проблем. Нет ни одной женской партии. Есть только женские НПО, но как правило НПО не очень сильно влияют на принятие политических решений. Можно привести в пример закон о профилактике семейно-бытового насилия. Два года закон висит на обсуждении, и никто не может пролоббировать принятие уголовной ответственности за семейно-бытовое насилие, потому что мужское лобби в лице МВД его не принимает. У нас по факту семейно-бытового насилия до сих пор есть задержание на 15 суток, а количество жертв семейно-бытового насилия растет, а никаких эффективных мер нет, потому что мужчины считают, что женщина сама виновата. Сама нарвалась – сама и получила. Вот и вся логика.

- Как много исследователей занимаются этой тематикой, и как, на ваш взгляд, можно на нее повлиять на эту ситуацию?

Исследователи есть, но не сказать, что их много. Нет как такового мейнстрима в науке. Это было когда-то, в начале 2000-х, когда гендерная тематика была очень актуальна. В Алматы при КазНУ есть немного исследователей: Светлана Шакирова, Назым Шеденова, Бибигуль Кылышбаева в КазНУ. Они социологи, философы, экономисты. Также при ЖенПИ есть центр исследования гендерных проблем. Сейчас все очень сильно зависит от того, есть ли гранты и исследования по этой тематике.

Активно этой тематикой занимаются Азиза Шужеева, Халида Ажигулова, Маргарита Ускенбаева, с которой мы сотрудничаем.

Но все решения принимаются на уровне высших эшелонов власти, и пока там не будет готовности преодолеть гендерный разрыв, интересы женщин никем отстаиваться не будут. Они никому не интересны, кроме самих женщин.

  - Спасибо за интервью.