Сбои поставок, проблемы производства, инфляция

- В рамках антироссийских санкций поставки в РФ ряда товаров попали под запрет. В связи с этим какие поставки в Казахстан могут пострадать? Какие отрасли производства это заденет?

- Санкций против России очень много. Пока не очень понятно, по каким отраслям и параметрам они конкретно ударят. Последствия санкций мы уже начали получать. Например, сахарная история. РФ запретила экспорт сахара в другие страны, мы получили сахарный шок. Более-менее с ним справились. Насколько я понимаю, сейчас будут разбираться, искать альтернативные пути поставок. Внутреннее производство нужно подстегивать, чтобы к осени ситуация не повторилась. Нужно понимать, что дефицит с сахаром отражается на любых пищевых товарах, в которых он содержится в качестве ингредиента. Себестоимость этих товаров начинает расти, если сахар сильно дорожает. А в сегодняшних условиях дешеветь он точно не будет. Внутреннего производства у нас нет. Мы себя сахаром обеспечиваем всего лишь на 40%. Ожидаются проблемы с зерном, поскольку определенный процент мы завозили. Это подразумевает проблемы с мукой, хлебом, хлебобулочными изделиями, с мясом птицы, со свининой.

В целом, продовольствием мы себя не обеспечиваем. Определенная часть товаров категорий непродовольственного характера к нам завозилась из России. У нас сейчас начинают назревать проблемы с детскими подгузниками. С косметикой тоже ожидаются сбои, с детским питанием, с товарами женской гигиены, с одеждой, которая частично завозилась из России и Беларуси. Техника, оборудование, станки, высокотехнологичное оборудование – это все поставлялось не только из России, но и через РФ. Основная проблема состоит не в том, что Россия перестанет поставлять, а она заключается в том, что ввоз в Казахстан товаров через Россию стал невозможным. Нам нужно напрямую договариваться со странами ЕС о прямых поставках. До всех этих событий РФ завозила себе продукцию, далее она поступала в другие страны, в том числе в Казахстан.

- Речь идет о машиностроении?

- Да. Машиностроение в России уже легло на бок. Мы получаем данные российских экономистов - у АвтоВаза, КАМАЗа уже возникли проблемы. А какой автомобиль был самым продаваемым в Казахстане? По данным на 2020-2021 годы - Lada Kalina. Поскольку АвтоВаз испытывает проблемы с комплектующими, а я полагаю, что он будет продолжать их испытывать, с легковыми автомобилями будут проблемы. Что касается тяжелого машиностроения. С грузовым автотранспортом КАМАЗа будут тоже сложности. Какое-то оборудование в России производилось, а что-то завозилось через Россию из Китая или Европы. То есть заходило в РФ, а потом приезжало к нам.

- Если говорить о перебоях с оборудованием и комплектующими, то речь может идти о сбоях во всем секторе производства.

- Конечно. Продукция производится на чем-то – станках, конвейерном оборудовании, высокотехнологичном производстве. Например, полиграфия. На каком оборудовании будет печататься полиграфическая продукция? С комплектующими будут сложности. Эта проблема может затронуть практически все производства. Hi Tech. Пока не очень понятно, что будет со смартфонами, ноутбуками, планшетами и так далее. Мы либо настраиваем поставки напрямую от производителей. И здесь проблема не в том, что в Россию не будут завозить, а в том, что сбои поставок будут – выпадут определенные звенья. Опять же Китай держит позицию, что он не конфликтует с Россией. Да, он не вводит против РФ санкций, но на низовом уровне, на уровне отдельных компаний определенные проблемы имеются. Все же, китайские компании опасаются что-то завозить в Россию и покупать, так как не хотят попасть под вторичные санкции. Итого, речь идет не о проблеме того, что у нас что-то закончится, а о сбоях поставок.

- Что будет способствовать росту инфляции.

- Уже все дорожает, темпы производства сбавляются. То, что работает сегодня начнет проседать, так как поставщики будут уходить. Кто-то планировал комплектующие поставлять, теперь не будет. Кто-то боится санкций, кто-то напрямую уходит из России и прекращает поставки. Производство – это же беспрерывный конвейер: если какой-то болт не завозят, весь конвейер встает. Без этого болтика нельзя выпустить конечный продукт. Пока что, можно работать с использованием складских запасов. Но это, конечно, инфляция. Допустим, у вас сохраняется спрос на определенном уровне, но при этом сбавляется предложение, разрыв между спросом и предложением заполняется ростом цен. Это неизбежная штука. Мы уже это на себе испытываем. Нет никаких оснований считать, что это быстро разрешится. Инфляционная спираль только-только раскручивается. Мы уже 15% инфляции имеем.

- Какие меры нужны, чтобы наладить новые цепочки поставок?

- Договариваться, выходить напрямую на производителей, на поставщиков, заключать новые контракты, какие-то перезаключать. Все что связано с российской стороной будет проседать.

Импортозамещение в России буксует

- Россия нацелена на импортозамещение. В то же время на импорт из РФ наложен запрет. Северному соседу нужно торговать с кем-то, нужны рынки сбыта. Есть ли вероятность того, что эти товары пойдут в Казахстан и составят конкуренцию? 

- Импортозамещение, во-первых, ориентировано на внутреннее потребление. Грубо говоря, у вас исчезают подгузники, вы начинаете производить свои. Они уровнем качества ниже. Это вам не Pampers. Но поскольку у России нет опыта производства собственных подгузников, они будут учиться, а учиться они будут долго. В условиях запрета на импортное оборудование, а у них этого оборудования нет, перспектива производства нормальных подгузников оттягивается на несколько лет. Нет, боятся российского импорта не нужно. Другое дело, что какие-то товарные позиции будут завозиться исключительно российского производства. Это будет низкокачественная продукция. Она, возможно, даже будет дешевле импортных аналогов. Но ожидать, что Россия сейчас завалит нас своей продукцией, наверное, не стоит.

- А что касается продукции, импорт которой из России запрещен санкциями. РФ нужны рынки сбыта. Этот товар может переориентироваться на Казахстан?

- В России сейчас будут решать проблему внутреннего спроса. Там в прямом смысле определенные категории товаров исчезли с полок. Их нужно заполнять своей продукцией, нужно наращивать производство. В составе любого производства, если мы берем РФ, доля импортных комплектующих в среднем составляет от 50 до 80%. А этих комплектующих нет. Их нельзя завозить, потому что они под санкциями. Понятно, что вам поставили какое-то оборудование и оно может работать какое-то время, пока не сломается, а сломается, у вас на комплектующие запрет. Да, вы можете подлатать, разобрать один станок, детали перекинуть на другой станок. Но у вас вместо девяти теперь восемь станков будет. Не надо боятся, что Россия нас завалит собственной продукцией. Как? Их (министр РФ – прим.) министр выступал и сказал, что импортозамещение у них буксует, потому что не хватает импортных комплектующих.

- Сейчас у нас перебои с КТК. Какие еще экспортные поставки пострадают из-за логистики?

- В товарообороте общей взаимной торговли доля России в Казахстане занимает порядка 25%. Эта четверть у нас будет проседать. Не скажу, что она обнулится, но она существенно будет буксовать. Все только начинается. Мы только входим в эту воронку. Более-менее масштабы будут понятны в мае-июне (этого года – прим.). Санкции – не быстрая штука. Это долгоиграющая вещь. Они рассчитаны на годы вперед. А мы с вами живем буквально два месяца с ситуацией в Украине и как наложены санкции. Еще даже толком ничего не начиналось, а у нас инфляция уже 15%. С экспортом у нас, наверное, не будет проблем. С Каспийским трубопроводным консорциумом (КТК) еще как-то разберутся. Когда я впервые услышал о ситуации с КТК, первое, о чем я подумал - о диверсии против Казахстана. Эта точка зрения потихоньку начинает подтверждаться. Нас ставят на колени в интересную позу, чтобы получить то, что им нужно. Как оказалось, там нет никаких проблем с погодой. Это «чушь, муть и компот», как говорил в свое время Медведев. Пока непонятно, как долго это продлится. Какие-то танкеры с казахстанской нефтью на прошлой неделе уже пошли в Европу. Полностью экспорт у нас не останавливается. Он просел, но не остановился.

В целом, все экспортные категории, которые были завязаны с Россией, будут испытывать проблемы. Казахстан не имеет прямого выхода к морю. Мы осуществляли выход к морю через РФ на их же кораблях. А они по миру перестали обслуживаться. Вот и все. Причем не имеет значения, что в них казахстанская продукция. Корабль российский и его в порт не пускают. Такие проблемы у нас уже были вначале событий в Украине. Но как-то с этим вопросом более-менее решили. Я так понимаю, что на «верхах» понимание есть. Любые вопросы решаются в режиме аврала, форс-мажора – быстро, на коленке, на «созвоне». Но насколько затянется история с КТК, сказать нельзя.

- Если логистика нарушена, выстраивать новую будет дороже.

- Это и дороже, и дольше.

- Конкурентоспособность товара, который мы экспортируем пострадает? 

- Естественно, когда поставки проседают, они и по цене дороже становятся, так как себестоимость растет. О масштабах коллапса сейчас не возьмусь говорить. Надо наблюдать.

Россия не отдаст таможенные пошлины

- В последнее время поднимается тема распределения таможенных пошлин в рамках ЕАЭС. Сейчас наибольшую долю получает Россия – 85%. На сколько она может сократиться?

- Она не сократится. Это же доли, которые в безакцептном порядке получают. Допустим, завезли вы товар с пошлиной на 100 тенге, 85 тенге из них идет в Россию. Все.

- В связи с санкциями международная торговля России должна сократиться. Не должен встать вопрос пересмотра доли распределения таможенных пошлин между странами?

- А кто вам даст пересмотреть их? Нет. Россия даст их пересматривать? Вы серьезно? Они Казахстан с ситуаецией на КТК на колени ставят.

- Тогда насколько справедливым будет такое распределение?

- Этот вопрос нужно адресовать президенту. Если они на это идут, видимо, считают справедливым.

- Какими мерами сегодня можно смягчить рикошет антироссийских санкций?

- Отгородиться от действия санкций мы не сможем. Казахстанская экономика маленькая и достаточно примитивная. Она достаточно плотно интегрирована в мировую экономику, поэтому защититься от этого мы не сможем. Нам придется испытать на себе все издержки и последствия. Хлебнем по полной. Ничего мы с этим не сможем сделать. Нам придется эту кашу расхлебывать вместе с Россией, потому что мы находимся в одном экономическом союзе и достаточно плотно связаны с российской экономикой. Я уже не говорю, что у нас тенге как завороженный ходил за российским рублем. Все, что будет происходить в России, в меньшем масштабе, но будем испытывать на себе. Сейчас темпы инфляции в России в среднем оцениваются в размере 20-35%. В этом году в РФ инфляция уже приближается к 20%, а это только апрель. Еще даже полугодия нет. Если в апреле она еще подрастет, по итогам года инфляция будет в пределах 35-40%. У нас в меньших масштабах, но тоже будет продолжать расти.

С сельхозкой нужно решать прямо сейчас

- У нас могут исчезнуть товары из-за сокращения импорта из России. Что нужно сделать правительству, чтобы закрыть эти пробелы?

- Все, что касается высокотехнологичного производства, можно забыть. У нас его нет и в ближайшей перспективе не появится. Кроме импорта альтернативы нет. Здесь нужны только договоренности, прямые связи с поставщиками. Этот вопрос можно решить в горизонте двух-трех месяцев.

С «сельхозкой» нужно решать вопрос прямо сейчас. Посевная пошла.

Мы уже сегодня должны заложить такие объемы посевной, чтобы осенью закрыть хотя бы большую часть наших потребностей. Если сейчас в течение апреля-мая не решить этот вопрос, то по максимуму хлебнем полной ложкой. С продовольствием, скорее всего, не сможем решить полностью вопрос. Мы все сроки упустили уже. Фермеры засевают поля, которые запланировали еще с осени прошлого года. Они не могут по щелчку расширить их, потому что землю нужно подготавливать с осени. То есть вы собрали урожай и начинаете ее обрабатывать, удобрять. Это все делается осенью. Та пшеница, которую мы сейчас потребляем, и которую будут собирать в мае-июне, озимая. Ее засеяли еще в прошлом году, а собирать будем сейчас. В этом году можем только запланировать, выстроить стратегию, попросить фермеров о допзаказе.

- Зерновики говорят, что это проблематично, потому что у фермеров не хватает финансирования.

- С финансированием в принципе вопрос решаем. Просто надо сесть за стол, понять сколько денег нужно, договориться с фермерами. Это можно уже сделать в этом году, чтобы в следующем году собрать больше урожая. Если фермеры, как вы говорите, жалуются, значит, этот вопрос не решается, мы уже опаздываем. А значит, опять возвращаемся к теме полной ложки - хлебнем по полной.

У нас нет рыночного курса тенге 

- Каков Ваш прогноз по курсу тенге к доллару?

- Не стоит гадать по поводу курса нацвалюты. Я знаю, что у нас в Казахстане пересматривают параметры бюджета. В него закладывают курс в размере 460 тенге за доллар, а значит, примерно вокруг этой отметки он и будет колебаться. При прочих равных условиях, если Россия, например, на Финляндию не нападет, грубо говоря, а украинский вопрос будет решаться.

- Но это не совсем рыночный курс.

- Рынок видит эти целевые показатели. Он будет стремиться. Что такое рынок в казахстанских реалиях? В прямом экономическом смысле того рынка, который должен быть, просто не существует. Курс управляется, не смотря на заявления Нацбанка о свободном рыночном образовании. Поэтому я ориентируюсь на бюджетные параметры. Срабатывает практически всегда. В предыдущие два года в параметры бюджета был заложен курс 420 тенге за доллар. Мы, собственно, такой курс и видели.

- На сколько хватит средств для интервенций? Нацбанк сообщал, что потратил около 1 млрд долларов.

- Активы Нацфонда у нас оцениваются в 55 млрд долларов, а золотовалютные резервы (ЗВР) - в 34,4 млрд долларов. Мы потратили 1 млрд долларов из ЗВР – это некритично. Да, конечно, это большая сумма, но и ЗВР оцениваются в 34 млрд долларов.

Здесь также нужно понимать, что ЗВР как тратятся, так и пополняются. Если определенная сумма потрачена на интервенции для поддержания курса нацвалюты, не исключено, что конъюнктура поменяется и Нацбанк начнет опять копить. Сейчас общая конъюнктура тенге укрепляется, но крепкий тенге нам не нужен. Иначе мы бюджет не сведем. Даже в России сейчас рубль укрепился, там уже начали говорить о том, что им крепкий рубль не нужен. Слишком крепкий рубль порвет им бюджет. Это значит, что нужно будет проводить обратные интервенции - не на удержание курса от ослабления, а на удержание курса от укрепления. Когда вы сдерживаете курс от укрепления, вы не продаете валютные запасы, а наоборот начинаете их накапливать. То есть Нацбанк не продает доллары, а наоборот выходит с покупками доллара, а это пополнение ЗВР.

У нас курс - 448-450 тенге за доллар. Я так понимаю, чтобы держаться бюджетного параметра в размере 460 тенге за доллар, Нацбанк может выйти на рынок, и потраченный в предыдущий период млрд, вернуть обратно в ЗВР. Конъюнктура позволяет. Понятно, что он разом не выйдет и не скупит доллары. Он будет делать это постепенно, протягивать во времени в течение 5-6 месяцев. Это нужно для того, чтобы не дестабилизировать, не испугать рынок.

- Что касается кредитной политики, базовой ставки. Она будет ужесточаться?

- Боюсь, процентную ставку придется повысить. Сегодня она равна 13,5%, а инфляцию мы получили уже в размере 15%. Для ее сдерживания ставка регулятора должна быть положительной. Есть номинальная ставка, а есть реальная - номинальная ставка минус инфляция. У нас сейчас ставка уходит в минус. Как ранее пояснял Национальный банк, реальная ставка должна быть на уровне 2-3%. Исходя из этого, чтобы получить при инфляции 15% реальную ставку в положительном значении, мы должны номинальную ставку задрать до 17%. То есть прямо сейчас мы должны повысить ее с 13,5% до 17%, а если инфляция продолжит расти и достигнет 20%, то нам ставку нужно будет повысить до 22%.

Потребительская рассрочка уже сворачивается 

- Тогда кредиты перестанут быть доступными.

- Они уже подорожали. Наша банковская система уже действует - всю рассрочку начинают сворачивать. Где-то как-то она, конечно, существует, но уже ее поджимают. То есть банки перешли на консервативную систему. Кредит «налом», естественно, подорожает. Чтобы вы понимали масштабы подорожания кредитов: ставка по кредиту – это номинальная ставка Нацбанка умноженная два, если говорить о потребительском кредитовании. Мы не берем годовую эффективную ставку, которая всегда у нас близка к предельным значениям. Предельные значения, разрешенные Нацбанком по закону для БВУ по потребительскому кредитованию, достигают 56%. Годовая эффективная ставка по потребительскому кредитованию, если вы не супернадежный заемщик, всегда очень близка к 50%. Другой вопрос, какая у вас номинальная ставка по кредиту. Если вы берете сейчас 13% номинальную ставку, умножаете ее в два раза, получаете 26% годовых. Это минимум. То есть в районе 30% потребительское кредитование уже сейчас. Далее представьте, если нам придется повышать до 20% предельную ставку, а ее придется повышать, потому что у нас инфляция, значит ставки по кредитам достигнут 40%.

- Базовая ставка эффективно регулирует инфляцию? Имеются же и другие факторы.

- Базовая ставка - один из инструментов. У нас он работает ни шатко, ни валко, но пользоваться им надо. Он имеет эффект. Если процентную ставку придется повышать дальше, то это убивает кредитование практически полностью. Автоматом перестает работать потребительское кредитование. Это при том, что население начинает нищать, и плотно сидит на потребительском кредитовании. Это сокращает внутренний спрос. Корпоративное кредитование тоже при этом снижается. Компании перестают привлекать кредитные средства, потому что для них под такую ставку кредитоваться самоубийственно.

- Что скажется и на секторе производства.

- Да, конечно. В каком-то смысле, это может сдержать спрос, а значит и рост цен. Если наши власти не станут заигрывать со ставками, с льготным кредитованием, бюджетными деньгами, заливая экономику дешевой ликвидностью.

Экономика разучилась работать на рыночных условиях

- У нас сейчас бизнес кредитуется по программам льготного кредитования.

- Это как раз искажает рынок, настоящую стоимость денег и делает таргетирование инфляции через ставку Нацбанка достаточно неэффективной. У нас НБ всегда оговаривается в своих пресс-релизах: «Мы ожидаем инфляцию в таких-то пределах, но есть риск, что инфляция будет близка либо к верхнему порогу таргета, либо выше. Вследствие того, что существует льготное кредитование». Нацбанк говорит, что он, скорее всего, не сможет удержать инфляцию в этих целевых коридорах. Он всегда говорит: «Ребята, из-за того, что правительство делает мою политику неэффективной, я скорее всего, не смогу удержать инфляцию».

- В идеале нужно отказаться от субсидирования?

- Понимаете, отказавшись от субсидирования, мы просто убьем экономику.

Разучилась наша экономика работать на рыночных условиях. Если бизнес лишить субсидированных ставок, то у нас пачками будут закрываться компании, а это: безработица, социальное напряжение, второй «январь». Все это очень сильно похоже на крысиные бега. Без бюджетных вливаний нельзя обойтись, но с ними нельзя сдержать инфляцию в целевых коридорах, тем более ее снизить. А еще есть внешняя конъюнктура, с которой вы ничего не можете делать.