Golos-naroda.kz

Пока вы читаете эти строки, очередной насильник совершает преступление над жертвой. Шансы, что она выживет и добьется наказания для него, в республике минимальны. Почему так происходит и что делать, чтобы страна перестала нести небоевые потери, теряя свой генофонд?

Ответы пытались найти участники форума «Обеспечение общественной безопасности в партнерстве с обществом: проблемы и пути решения» в Астане. Среди них - руководство Администрации Президента, МВД и другие члены правительства, депутаты парламента, госорганов, эксперты международных и НПО. «Голос народа» послушал экспертов.

Статистика и реальные масштабы 

Как отметили правоохранители, среди ключевых проблем, требующих решения, остается низкая эффективность механизма защиты женщин и детей от насилия, в том числе в сфере семейно-бытовых отношений.

«Если  в отношении женщин наблюдается устойчивая динамика ежегодного снижения уровня насилия, начиная с 2018 года, в общем достигая 40% (3655 против 2176), то в отношении детей – по сравнению с базовым показателем 2018 года - наблюдается увеличение количества насильственных преступлений в 2021 году на 18%, в 2022 году – снижение на 6%», - сообщили в МВД.

Ежегодно в отношении детей совершаются порядка 900 умышленных преступлений против личности. Особую тревогу вызывает рост насильственных преступлений на сексуальной почве в отношении детей на 40%.

80% таких преступлений совершают лица из близкого окружения несовершеннолетних, не попадавшие ранее в поле зрения полиции.

«Эти сведения не отражают реальных масштабов проблемы, учитывая латентный характер таких правонарушений. По оценкам независимых экспертов, ежегодно приблизительно от 40 до 80 тысяч женщин (0,7-1,4%) в возрасте от 18 лет и старше становятся жертвами сексуального насилия, и от 200 до 300  тысяч женщин – жертвами различных форм насилия и угроз.

Около 17% женщин в возрасте 18-75 лет, когда-либо имевших партнера, испытывали физическое и/или сексуальное насилие со стороны интимного партнера, по крайней мере, один раз за свою жизнь», - говорят в полиции.

Уровень заявлений среди жертв преступлений на половой почве и нападений/угроз насилия составляет 12% и 20% соответственно. Уровень заявлений в полицию среди женщин, ставших жертвами насилия со стороны незнакомцев и знакомых людей также низкий – 23 и 26% соответственно.

От заявлений отказываются, а потом погибают

Большинство женщин, подвергшихся преступлениям на половой почве или бытовому насилию, которые сообщили в полицию, были полностью не удовлетворены действиями правоохранителей, признают в МВД.

«В 60% случаев потерпевшие по приезде полицейских отказываются от подачи заявлений, что объясняется материальной и моральной зависимостью от агрессора. Соответственно, у полиции отсутствуют основания для привлечения домашних тиранов к ответственности.

Помимо этого, большую роль играют стереотипы, которые вынуждают женщин продолжать жить с виновником насилия (мужем, партнером, родственником), не обращаясь за внешней помощью», - констатируют стражи правопорядка.

Также у жертв насилия существуют страхи остаться без финансовой поддержки, в одиночестве, оставить детей без отца и т.д.

«В результате безнаказанности рукоприкладство переходит в более тяжкие преступление. За 5 лет в сфере семейно-бытовых отношений число умышленных причинений тяжкого вреда здоровью женщин возросло в 2 раза – с 38 до 71! Ежегодно совершается до 30 убийств женщин в год в результате домашнего насилия», - приводят красноречивую статистику полицейские.

Фото: из открытых источников Без крыши и защиты

Сейчас наказанием для семейных дебоширов является штраф в размере 5 МРП или адмарест от 5 до 20 суток. При этом полиция вправе реагировать только на последствия противоправных действий.

«Ежегодно административный материал составляется в отношении 25-27 тысяч лиц по фактам семейно-бытового насилия. За последние три года с момента введения спецквалификации увеличилась регистрация  фактов умышленного причинения легкого вреда здоровью в результате домашнего насилия на 42%. На 51% - побоев», - сообщают в МВД.

Вместе с тем меры адмвоздействия носят ограниченный характер, поскольку более половины из них прекращаются в суде, по 18% - выносятся предупреждения и лишь по 24% применяется адмарест. 

«Причиной прекращения чаще всего является примирение сторон. Это влечет повторность правонарушений – ежегодно 4,5 тысяч лиц привлекаются к адмответственности 2 и более раз.

Не принесла результатов и такая мера, как защитное предписание. За 5 лет количество таких предписаний возросло на треть – с 64,8 до 84 тысяч, каждое пятое из них вносится повторно», - продолжают правоохранители.

Основная причина – невозможность физической изоляции жертвы от агрессора при продолжающемся насилии. Нарушение защитного предписания в виде адмареста также не оказывает эффекта на правонарушителей. В то же время срок проводимой профилактической работы со стороны полиции ограничен – от 1 месяца – по защитным предписаниям до полугода – по особым требованиям.

«Оказавшись в трудной жизненной ситуации, жертва домашнего насилия вынуждена искать убежище у родственников и знакомых, в кризисных центрах, тогда как агрессор не ставится перед таким выбором», - подчёркивают полицейские.

С 2018 по 29022 годы количество обращений в кризисные центры увеличилось на 74% (!) – с 16 033 до 27 942. В стране работает 15 государственных и 46 частных таких учреждений на 976 мест. И этого недостаточно.

«Существует стандарт оказания специальных социальных услуг  жертвам бытового насилия. Но его реализация оказывается проблематичной. Для размещения в кризисном центре женщине необходимо доказать факт насилия, пройти процедуру идентификации статуса жертвы. С матерями в кризисные центры принимаются дети, но услуги по психокоррекционной работе с ними не предусмотрены.

Острой проблемой является отсутствие центров реабилитации жертв сексуального насилия. Уровень компетенции соцработников и психологов, работающих с этой категорией, тоже остается проблемой», - говорят в  МВД.

В целом разрозненность существующей системы работы с пострадавшими от насилия не позволяет жертвам получать своевременную комплексную профессиональную помощь.

Нет политической воли

Юрист по правам человека, доктор права PhD Халида Ажигулова в беседе с аналитиком «Голоса народа» отмечает, что самая первая и главная причина высокого роста насилия над женщинами и детьми, а также безнаказанности агрессоров – отсутствие реальной политической воли у руководства страны.

«Мы видим, как в стране борются с наркобизнесом и другими преступлениями, почему-то за распространение наркотиков можно сесть в тюрьму до 15 лет, а за регулярное избиение жены и детей – только штрафы или несколько суток ареста.

Вторая причина статус-кво в сфере насилия в стране, связанная с первой, - мизогиния, женоненавистничество на уровне высшего руководства страны. Мизогиния отдельных личностей в госорганах перешла на уровень госполитики и влияет на принятие соответствующих слабых законов, которые не работают на предупреждение насилия и на привлечение к адекватной и соразмерной ответственности домашних агрессоров.

Из резонансных сообщений в СМИ известно, что в семьях отдельных сотрудников Генпрокуратуры избивают детей, отдельные сотрудники полиции избивают своих жен. Было также сообщение от Фонда «Немолчи.кз», согласно которому сотрудник Администрации Президента избивал свою бывшую жену якобы в пьяном виде. Меня поразило продолжение это истории: сотрудник потом пытался привлечь к ответственности свою жену за клевету, якобы он не был пьян, когда избивал ее», - говорит эксперт.

А это влияет на принятие решений в отношении насильников. И даже если на уровне полиции или прокуратуры принято справедливое решение и дело по насилию было направлено в суд, то на уровне судов оно отменяется.

«К сожалению, среди судей есть те, кто ненавидят женщин, у ряда служителей Фемиды мышление пропитано гендерными стереотипами: женщина сама виновата, заслужила, вовремя не промолчала, должна сохранять семью. Такое отношение отражается в приговорах, когда убийце бывшей жены дают 1,5 года, или проводникам-насильникам «Тальго» - такой же срок», - возмущена юрист. 

Мужская солидарность со знаком «минус» 

Она сама была свидетелем подобного отношения к жертвам насилия, в том числе семейного. Помимо давления со стороны мужа и родственников, жертвы насилия испытывают прессинг от правоохранителей.

«В Алматы участковый пытался увести от ответственности семейного дебошира, который избил жену на глазах 2 детей-подростков. Она прошла судмедэкспертизу, обратилась в больницу, у нее зафиксировали легкое сотрясение, ушибы на голове. Но участковый хотел закрыть дело. Мне пришлось направлять жалобу руководству департамента полиции, в итоге дело взяли на контроль, и оно ушло в суд. Но агрессор получил …2 суток ареста!

А когда пострадавшая просила суд выдать агрессору особое предписание освободить общее жилье, так как у него есть другое, то суд отказался это делать: якобы женщина с детьми живет в кризисном центре. Но это прямое нарушение прав пострадавших от насилия, так как проживание в кризисном центре – это временная мера. В итоге сейчас муж-абьюзер живет в общем доме, который ему даже не принадлежит, а его родные дети и жена вынуждены скитаться по съемным квартирам. Иск на выселение суд никак не мог принять в производство в течение четырех месяцев, и до сих пор это дело длится», - рассказывает кейс Ажигулова.

Причем, по ее словам, некоторые участковые нередко сами являются абьюзерами.

«Это такая мужская солидарность. Агрессор поддерживает агрессора.  Это уже вопрос подготовки кадров для полиции. Не проводится обучение по гендерным вопросам, профессиональному расследованию дел о семейно-бытовом и ином насилии. В итоге сотрудник полиции считает, что его личное убеждение ВЫШЕ закона, и он уводит правонарушителя от ответственности», - фиксирует эксперт.

В случае сексуального насилия, отдельные следователи, как она не раз замечала, обвиняют саму жертву в том, что произошло: «зачем так оделась, зачем села в машину, пришла домой, сама спровоцировала насилие своим поведением».

Мое убеждение - подобными делами насилия вообще не должны заниматься участковые и обычные следователи, которые допускают виктимблейминг жертв насилия. Нужны отдельные департаменты по расследованию правонарушений по любым видам насилия: физического, психологического, сексуализированного. И работать в них должны специально обученные сотрудники», - подчеркивает юрист.

«Легкий» вред с фатальным финалом 

Еще одна острая проблема - отсутствие в полиции психологов, специализирующихся на теме насилия.

«Чаще всего правоохранители приглашают на допросы детей школьного педагога-психолога. Но это не клинический психолог, он не знает, как защищать права несовершеннолетнего во время следственных процедур, не останавливает следователя, если тот задает некорректные травмирующие ребенка вопросы. На детях в нашей стране очень сильно экономят, в том числе в уголовном процессе», - делает выводы юрист.

В административных делах по семейному насилию жертвы также сталкиваются с массой проблем.

«В 2017 году статьи «умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» были перенесены из Уголовного кодекса в Кодекс об административных правонарушениях. До этого агрессорам грозили общественные работы, исправительные работы, либо арест до 45 суток. При этом не было длительного лишения свободы или ограничения свободы. Это были очень хорошие статьи.

Однако изменения активно пролоббировали МВД и ГП, а депутаты парламента поддержали. И за последовавший рост преступлений по этой статье ответственны все они. С 2017 года у нас идет устойчивый рост преступлений в бытовой сфере средней тяжести и тяжких преступлений, потому что для домашних агрессоров больше нет тормозов», - говорит собеседница.

Она отмечает, что Казахстан и Кыргызстан – единственные страны в мире, где декриминализовано умышленное причинение легкого вреда здоровью. Это включает переломы челюсти, конечности, сотрясение мозга и любые травмы. Если пострадавшее лицо не лежит с травмой в больнице более 21 дня, то травму сразу считают легким вредом здоровью, и полицию и суд уже не волнует, что женщина еще несколько месяцев может восстанавливаться полностью.

«Это большая ошибка, которая привела к росту насилия по тяжким статьям. Агрессоры наслаждаются безнаказанностью. За любое бытовое насилие должно быть только уголовное наказание, потому что члены семьи – самые уязвимые, особенно дети, они не могут уйти от агрессора», - уверена юрист.

Правовое и половое просвещение

Ажигулова рассказала еще об одном деле, когда полиция не хотела возбуждать дело по умышленному причинению легкого вреда здоровью ребенка.

«Отчим регулярно наносил побои 7-летней дочери. Мать девочки молчала. Побои заметили в школе, вызвали инспектора по делам несовершеннолетних. В итоге … оштрафовали только мать по статье 127 КоАП за неисполнение родительских обязанностей. В отношении отчима – просто профбеседа! Я вмешалась в это дело, добилась возбуждения на мужчину адмпроизводства по статье 71-1 КоАП, так как судмедэкспертиза подтвердила причинение легкого вреда здоровью», - делится правозащитница.

Она уверена: домашнее насилие необходимо криминализировать, это приведет к большему сдерживающему эффекту для агрессоров.

«Среди способов снизить уровень насилия в обществе - всеобщее правовое просвещение, начиная с детского сада и школы. Нужно разъяснять детям, что никто не имеет права поднимать на них руку, а любые споры и конфликты нужно решать только мирным способом.

В случае совершения насилия ребенок должен знать, что может и должен обратиться за помощью ко взрослым - родителям, воспитателям, учителям», - акцентирует Халида Ажигулова.

Также необходимо половое просвещение соответственно возрасту детей, считает она.

 «Дети должны знать – никто не имеет права прикасаться к ним без их разрешения. И у них всегда есть право сказать «нет» и попросить помощи у окружающих», - подчеркивает юрист.